Еврейская философия как наука, отстаивающая ценности и мировоззрение еврейской традиции, потеряла свое былое влияние в XV веке.

На фоне постоянных преследований евреев за свою веру христианами и мусульманами слова разума были бессильны против ненависти невежественной толпы, к тому же культивируемой в общегосударственных масштабах. Кроме того, общий культурный уровень большинства населения той эпохи не мог идти ни в какое сравнение с устоявшимся многотысячелетним образом жизни евреев.

Но было бы ошибкой считать, что философские вопросы были таким образом исчерпаны и их обсуждение просто перестало интересовать евреев.

Еврейская философия стала возрождаться с середины XVIII века, когда в Европе началась Эпоха просвещения, а среди евреев появились доселе неизвестные явления, называемые словом «hаскала» - то есть ассимиляция и эмансипация под маркой все того же европейского просвещения. Именно тогда назрела новая необходимость объяснить с точки зрения еврейской традиции происходящие явления и вдохновить еврейский народ в трудное для него время. Немаловажным фактором, который послужил укреплению позиций традиционной еврейской мысли, была Каббала. Именно то обстоятельство, что традиционное мистическое учение, известное до этого узкому кругу мудрецов, стало предметом изучения широкой еврейской аудитории, определило некоторые мистические, сокровенные предпосылки еврейской мысли.

На рубеже XVII века появляется движение хасидизма, в недрах которого еврейская философия получила законченную и устоявшуюся форму. Наиболее полно и четко философия хасидизма представлена в трудах и учении династии Любавичских рабеим, основоположников всемирно известного движения ХАБАД. Хабад - название философской системы, акроним, составленный из слов хохма (мудрость), бина (разум) и даат (знание), а Любавичи - название местечка в Белоруссии, где в основном прошел период становления этого направления хасидизма (1813 - 1913), от второго поколения Хабад до пятого.

Часто эти термины используются как взаимозаменяемые, стало быть, дальше в наших очерках еврейской философии так можем поступать и мы, применяя их и к самому движению, и к школе мысли.

Первая часть нашего очерка с продолжением посвящена истории хасидизма в целом и школы Хабад в частности. Далее мы рассмотрим, как воспринимаются суть и предназначение Хабада изнутри самого движения, и попытаемся выяснить, каков творческий вклад учения философской школы Хабада в еврейскую мысль по сравнению с другими философскими направлениями (Каббала, Хакира и Мусар). Мы начнем с объяснения точки зрения на цель творения и миссию человека в этом мире. Затем будут предложены обзор и толкование эзотерического учения Ицхака Лурии о цимцуме (концепции Творения) в изложении различных школ мысли. Так мы постепенно подойдем к пониманию Единства Создателя и основополагающей духовности материи. Мы увидим, как отразил эти вещи в своем толковании Б-жественного Провидения Баал Шем Тов - основатель хасидской концепции в философии. И, наконец, мы разберемся в том, почему воззрения хасидизма представляют собой необходимую систему ценностей в современной повседневной жизни.

Начнем с самого начала. Поскольку еврейская традиция непрерывно передавалась из поколения в поколение в среде еврейских мудрецов, то любое утверждение или вывод должны иметь ссылку на традиционный источник. Если мы ссылаемся на духовный авторитет, то должны точно знать высказывания и труды конкретного мудреца, от имени которого мы это цитируем. Только тогда на это можно полагаться. Поэтому пусть вас не удивляет обилие ссылок и имен.

Зарождение хасидизма описывается в следующем письме рабби Исраэля, более известного под именем Баал Шем Тов (1698 - 1760), которое он написал одному из близких ему людей, жившему в Святой Земле. В письме описано его мистическое переживание, приведшее к учреждению хасидизма и служащее фундаментом самого духовного движения:

«На Рош-Ходеш (еврейский день Новомесячья) года 5507 (1746) я сумел вознестись душою, используя Святые Имена (ты знаешь - как), и узрел чудесные вещи, каких еще не видел с тех пор, как достиг зрения. Что узрел я там и что узнал о том нельзя мне поведать, ни даже говорить с тобой наедине.… Увидел я также сонм душ как живых людей, так и неживых, иные были мне знакомы, другие - нет… и все они без устали просили меня, умоляли: «Поднимись с нами, будь нам поддержкой и опорой…». Я отвечал, что поднимусь с ними, но попросил сопровождать меня моего учителя и наставника, ибо продвижение дальше и вознесение к высшим мирам сулило великую опасность.… Так я поднимался с уровня на уровень, пока не вступил в Чертог Мошиаха (Мессии) , где он изучает Тору со всеми мудрецами Мишны, с праведниками и с Семью Пастырями... Вопросил я самого Мошиаха: Когда же придешь ты? Он же отвечал: Вот как ты узнаешь: когда учения твои станут известны и будут открыты в мире и забьют источники твоей мудрости, [неся] наружу то, чему я научил тебя, а ты постиг, дабы они тоже смогли совершать единения и вознесения [души] подобно тебе самому. Тогда перестанут быть все дурные клипот, и настанет эра благоволения и спасения . Я был потрясен и подавлен мыслью о столь долгом ожидании - когда-то еще все это сбудется? Но то, чему я выучился, пока оставался там - три сегулот и три Святых Имени, которые легко выучить и объяснить, - [несколько] меня успокоило. С помощью этого средства, думалось мне, люди сходного с моим духовного роста сумеют, быть может, достигнуть такого же примерно уровня и вида, что и я. То есть, умея

Вознестись (душою), они смогут научиться и постичь, как (научился и постиг) я сам. Но мне не было позволено открывать сие в течение всей моей жизни... .

Всякий, кто сталкивался с учением хасидизма, заметит, что в этом письме можно обнаружить три кардинальных принципа, неустанно выделявшихся в наставлениях Баал Шем Това и его последователей:

- любовь ко всем евреям, даже тем, кто отошел от истины и теперь должен быть снова обращен к Небесному Отцу;

- раскрытие и распространение родников знания, содержащегося в сокровенной мудрости Торы;

- подготовка самого себя и мира к приходу Мошиаха (Мессии).

Письмо поднимает ряд важных вопросов. О ком Баал Шем Тов говорит мой учитель и наставник ? О каких трех сегулот и трех Святых Именах идет речь? И если Баал Шем Тов так и не получил позволения открыть эти сегулот и Святые Имена в течение всей своей жизни, то когда же и к кому они были сообщены, если это вообще произошло?

Хасидская традиция гласит, что учителем и наставником Баал Шем Това был пророк Ахи hа-Шилони (Ахия Силомлянин), имя которого упоминается в Танахе. Согласно традиции, впервые душа Ахи hа-Шилони открылась Баал Шем Тову, когда ему исполнилось двадцать шесть лет. Явление, когда душа какого-либо праведника или пророка былых времен открывается праведникам, не нова в еврейской традиции. Детальному рассмотрению это явление подвергли многие знатоки Торы и еврейской традиции, одно из самых точных объяснений можно найти у р. Хаима Виталя, ученика р. Ицхака Лурии, знаменитого каббалиста из Цфата (Израиль), более известного под именем

Раба бар Нахмани

Раба бар Нахмани. Вавилонский амора (мудрец эпохи составления Талмуда), часто упоминаемый в текстах просто как Раба. Вел происхождении от первосвященника Эли. Родился в Эрец Исраэль. Учился в вавилонских ешивах — в Суре (у рава Уны) и в Пумбедите (у рава Йеуды). Его учителями также были великие мудрецы — рав Хисда, рав Шешет и рав Нахман. Два его брата, рав Ханина и рав Ошая, приглашали его вернуться на родину, но он остался в Вавилонии. После смерти рава Йеуды решался вопрос, кому наследовать пост руководителя Пумбедитской ешивы — ему, обладавшему мощным интеллектом исследователя и логика, или раву Йосефу, эрудиция которого не знала границ. Выбор пал на рава Йосефа, но тот уступил главенство своему другу и оппоненту, Рабе. До дня своей смерти — двадцать два года — Раба оставался на посту главы ешивы в Пумбедите, в то время как Сурской ешивой руководил рав Хисда.

За свой острый, аналитический ум он был прозван «Сдвигающим горы» (имеются в виду горы Талмуда, а не заурядные складки земной коры). В годы его правления главной ешивой Вавилонии получил развитие диалектический метод изучения Мишны, которым мы пользуемся по сей день. Раба считался специалистом по разработке всех областей устного учения. В его спорах с равом Йосефом в Талмуде почти всегда под окончательным решением принимается мнение Рабы.

В области выполнения заповедей он был строг как по отношению к себе, так и по отношению к людям. Недруги донесли на него властям, выдвинув обвинение в том, что он и его коллеги отрывают от работы 12 тысяч юношей, которые приходят в ешиву на ежегодные сессии. Раба был вынужден бежать. При побеге он скончался.

После себя он оставил большое число учеников, самым знаменитым и выдающимся из которых был его племянник Абае, воспитывавшийся в его доме. При жизни Раба пользовался необычайным уважением ученого мира. Точно так же к нему относятся и все последующие поколения, включая наше время, — ибо Раба был великим мыслителем, передавшим нам логически обоснованные методы изучения Торы.