Читатель вправе спросить: а где же привычное определение иудаизма как веры в Бога, сотворившего мир и человека, избравшего еврейский народ и открывшего ему Свою волю в Синайском откровении? Должны же быть иудейские мудрецы - богословы, занимающиеся разработкой и систематизацией религиозного мировоззрения; ведь не может религия сводиться к одной только вере в этническую принадлежность и вытекающим из нее бессознательным стереотипам... Что ж, читатель отчасти прав.

Наиболее авторитетная попытка построить систему догматов еврейской веры была предпринята в XII в. Маймонидом (см. ниже). Он сформулировал 13 принципов, начинающихся словами Я верю полною верой... :

1. ...что Творец, благословенно имя Его, создает [все] и управляет всеми тварями, и что Он один совершал, совершает и будеть совершать все эти деяния.

2. ...что Творец, благословенно имя Его, - един, и нет единства, подобного этому, ни в каком отношении, и Он один был есть и будет нашим Богом.

3. ...что Творец, благословенно имя Его, - бестелесен, и непостижим в телесных понятиях, и нет Ему никакого подобия вовсе.

4. ...что Творец, благословенно имя Его, - Он первый и Он последний.

5. ...что Творцу, благословенно имя Его, - Ему одному подобает молиться, и никому другому не подобает молиться.

6. ...что все слова пророков - истинны.

7. ...что пророчество Моисея - учителя нашего, мир ему, - было истинным, и что он был отцом [образцом] для пророков, предшествовавших ему и последовавших за ним.

8. ...что вся Тора, которая у нас сейчас, - та, что была дана Моисею, учителю нашему, мир ему.

9. ...что эта Тора не будет изменяться, и не будет Торы иной от Творца, благословенно имя Его.

10. ...что Творец, благословенно имя Его, знает все дела человеческие и все помыслы, как сказано: Он создал сердца всех их и вникает во все дела их (Пс. 32:15).

11. ...что Творец, благословенно имя Его, воздает добром соблюдающим Его заповеди и карает преступающих Его заповеди.

12. ...в приход мессии, и, хотя он задерживается, я всЯ-таки жду каждый день, что он придет.

13. ...что будет воскрешение мертвых в то время, когда угодно будет Творцу, благословенно имя Его, и память о нем превозносима будет навеки и навсегда.

Однако особого интереса к принципам веры, к догматике еврейские мудрецы не испытывали. Их внимание сосредоточено в первую очередь на практике иудаизма, а не на его теории : на выполнении заповедей, на деталях ритуала, на мелких подробностях священных текстов. Отсутствие общего - с высоты птичьего полета, абстрагирующегося от бесконечных деталей - взгляда могло восприниматься как недостаток, и тогда в глазах представителей других религий (да и самих евреев) иудаизм выглядел как лишенное смысла буквоедство, или как собрание народных суеверий.

И все же еврейские мудрецы со времен Талмуда настойчиво и осознано подчеркивали примат практики. Основание для этого они видели, например, в библейском стихе Все, что сказал Господь, сделаем и услышим (Исх. 24:7). Странному, казалось бы, порядку слов (сначала сделаем, и только потом - услышим) придавалось огромное значение. Согласно преданию, Бог предлагал Тору всем народам, но лишь Израиль принял ее сразу, не выяснив предварительно, что в ней написано: В тот час, когда сказал [Израиль] перед Тобой сделаем прежде, чем [сказал] услышим, назвал Ты его Сын мой, первенец мой (Исх. 4:22) (Шабат 89б). То есть, именно с порядком слов, символизирующим приоритет практик (сделаем) перед вероучением (услышим), связывают мудрецы Талмуда вступление Израиля в завет, его избранность.

Дело, конечно, не только в том, что в тексте Пятикнижия сказано именно так, а не иначе. Этот порядок слов оказался важным для мудрецов Талмуда еще и потому, что мог послужить аргументом в их заочном споре с эллинистической цивилизацией и ее наследниками, в споре с рожденным в ту эпоху, но существующим и поныне идеалом духовной религии, в которой ритуал вторичен и подчинен религиозному чувству и знанию, в которой греческое интеллектуальное, нравственное и эстетическое слышание должно предшествовать традиционному деланию .

Путь, предлагаемый (и пролагаемый) мудрецами Талмуда, противоположен греческому пути. Это не делание, вдохновленное услышанным, понятым и прочувствованным, но - стремление услышать, понять и прочувствовать то, что делается. Еврейские мудрецы - не философы и не богословы, скорее их можно сравнить с этнографами, изучающими свою собственную традиционную культуру. Но, в отличие от настоящих этнографов, они остаются носителями изучаемой культуры. Эта традиционная этнография , оперирующая совсем не абстрактными, а, напротив, предельно конкретными терминами, составляет ядро теоретического знания в иудаизме, играет в нем столь же важную роль, как теология - в христианстве.

Псевдоэтнографический характер иудейского богословия вполне соответствует псевдоэтническому характеру самой религии. И в нашем обзоре мы лишены возможности начать с описания иудейского взгляда на мир, с общих идей и принципов иудаизма; мы вынуждены следовать за еврейскими мудрецами, т.е. сосредоточить свое внимание на практиках, на том, что и как делается, и пытаться уловить закономерность и структуру в хаосе фактов. Впрочем, к тому же обязывают нас и научные нормы описания религии.

С некоторой долей условности еврейские религиозные практики можно разделить на три большие группы.

К первой группе мы отнесем практики, связанные с традиционной литературой, точнее - с той ее частью, которая считается неотъемлемым признаком иудаизма: Библия, Талмуд, молитвенники, своды законов (ограниченность объема данной статьи не позволяет уделить должное внимание еще двум важным еврейским литературным традициям - комментаторской и мистической). Эта литература и связанные с ней ритуалы переписывания, чтения, изучения являются залогом единства децентрализованной еврейской религии.

Даже периодизация еврейской истории совпадает в общем с периодизацией еврейской литературы. Эпохи получают свои названия по главной книге своего времени или по характерному для эпохи представлению о религиозно-литературном творчестве и авторе: библейский период, эпоха Талмуда (II-VI вв. н.э.; см. ниже), период гаонов (руководителей вавилонских академий; VII-XI вв.; см. ниже), периоды поским ришоним и поским ахароним (законодателей первых и последних; XI-XVI вв. и с XV в. до наших дней соответственно), причем последние два периода отделены друг от друга появлением книги - свода законов Шулхан Арух р. Йосефа Каро.

Нас будет интересовать не только, и даже не столько содержание книг, сколько их место в жизни еврейских общин, жанровые особенности и отражающийся в них, изменяющийся от эпохи к эпохе характер религиозной власти.

В отличие от литературы, обеспечивающей единство разбросанных по миру еврейских общин, религиозные и политические движения, также стремящиеся выйти за рамки отдельной общины и объединить под своими знаменами всех евреев, раскалывают еврейский мир на множество групп: караимы и раббаниты, хасиды и миснагеды, ортодоксы и реформисты, сионисты и др. У каждого из этих движений есть свои враги и союзники внутри еврейского мира, свои авторитеты, свои способы поддержания группового единства. Именно здесь, на уровне политических и религиозных движений вырабатываются идеологии, претендующие на роль систематического еврейского вероучения. Мы коснемся коротко истории этих идеологий (в том числе и тех, которые не считают себя религиозными), обращая внимание не только на декларируемые ими ценности и идеи, но и на то, какие религиозные ценности и идеи находят выражение в организационных структурах и практиках соответствующих движений.

Последнюю, третью группу составляют практики повседневной жизни, не выходящие за рамки отдельной общины. Сюда относятся ритуалы годового и жизненного циклов, организация синагоги и службы в ней, священные предметы и связанные с ними ритуалы, социальная структура общины, и т.п.